Эта топографическая командировка вначале казалась обыденной и простой.
Мы с напарником Игорем



приехали в ту глухомань - ночью.
Двадцатьдва часа езды на оленях



и вот, так называемая, "гостиница".



Это была пародия обычной яранги. И в ней, нам дали комнату.

Первая комната была проходная, и мы обнаружили в ней одно "животное":
ростом больше коровы, лет сильно за пятьдесят с виду, стриженого коротко, с деревянным лицом, прикрытого грязной простынёй.



Игорь мне шепнул, что это – зековский робин бобин.

Мы все трое застеснялись, не зная, как себя вести друг с другом и тут я по-простому ляпнул:
- А Давайте танцевать!

- Жрать!... есть? - рявкнуло сущщество.

Игорь сильно толкнул меня локтем в пах, и я развернул свойй сверток с домашними яйцами.
Вывалил свои скромные иички на средину стола.
И тут случилось удивительное!

Робин бобин спросил, дотронувшись пальцем до моего яйца:
- Что это?
Я распоясался в улыбке))).
Взял своё яйцо, ударил его, покатал ладонью по столу,
приглашая мужчину жестом повторить эту процедуру.
А Игорь не двигался и смотрел на нас...

Я смущённо, но твердо сказал:
- Нет-нет, это яйцо! Его не едят... - и вышел из комнаты по нужде.



Когда я вернулся, Игорь уже развернул и свои пару яиц.



- Залупу, ссука, за мясо - не щщитают! - орало животное... Пиздец тебе, гражданский!

Затем он успакоился и спросил:
- А вы здесь хуйле будете делать?

Игорь пояснил, что нам нужно проложить кусок мозга, ЛОБ, Макушка-Мозжычок.



- Че за подъёб, чо зек за десять лет забылъ че такое—ийцо? - спросил я Игоря шопатом.
- Если он не дрочер, то впалне васможно - ответил я.

И тут началось самое интересное...

Игорь, ни капли не замешкался, начал отрицательно качать иичками... и мы стали одеваться.

Мы переоделись в толстые ватные штаны, в валенки, в полушубки.
А Василий остался, в чём мать родила, натянул только телогрейку.

Мы же Утеплили тщательно яйца и вышли в "открытый космос".
Посмотрели на сморщеные поджатые яйца Васи и Повернули за угол!

Василий стал замерзать и кривовато нес свою лейку, робко прижимаясь яйцами ко мне сзади.

Залаяла сторожевая собака.



За такой непристойный паровозик, у нас тут же проверили документы,
у Василия особенно грубо – так как он был голый в одной телогрейке.

Сержант обратился к Василию:
- Ты бы, мужик, оделся, а то костюм у тебя больно притягательный для петухов местных.
И указал дулом автомата, на посиневшие Васины яйца.

Затем сержант нажал клавишу большой зеленой рации



и сказал в микрофон:
- Первый, первый: тут у нас два топографа с теодолитом и один голый, в телогрейке.
И кивнул нам головой... типо - проваливайте отсюда нахерц.

В эту зиму, было оч много снега.





Едва городок  закончился, Игорь проваливался сначала по колени,



потом по середину бедра,





а патом провалился нахуй полностью!





... унеся с собой все наши инструменты! - (теодолит, рейка, арматура для «реперов», молот итд.)

Мы долго расчищали снег, тщательно просматривая провал, но так его и не нашли.

Василий, коротким молотом, молча забил в мёрзлую землю заточенную арматурину и согнул из неё крест.
Я прикрутил к его верхушке бирку с ФИО и годом рождения-смерти Игоря,



и мы пошли назад, расчитывая успеть в столовую.



Кое-как мы с Игорем перекусили в закрывавшейся столовой.



Поднялись к себе.



Разговаривать не хотелось.
Мы были очень сыты и расстроены.

http://udaff.com/read/creo/128266.html