Когда я учился в своём художественом ПТУ (Алко, возрадуйся же до плеши), деректором катораво был Василий Игнатич, ка мне в руки попала книжка некоего Дж. Р. Р. Толкиена «Властелин Калетс». Первая страничка, вторая, третья… и понеслась. Быстро найдя еданамышленеков, я стал страдать такой хуйнёй, што в кащенко атдыхают. Нас было трое – я, Вофчег и Колян. Мы блять придумали свой алфавит, всю астальную хуйню и апщались исключительно на нём. И записочками (все такой хуйней страдали) перекидывались исключитильно на нём тоже. Аднажды училка перехватила запизку, а там, ясен пень, ничё непанятно. Ну, она нас наругала и выгнала из класса нахуй. А если п ана знала чо там было написано, ана бы забыла нахуй все свои формулы физичиские. В зописочке мной неибацца руническим песьмом было нокорябано: «Коля, я хочу выебать Надю, глянь, какие у неё шары!». Кстате, Надьку я всьо-таке жостко выебал бес гандона у ней дома. Да, вот такая поебень тварилась нездаровая в наших йуных галавах.
    

Патом мы прознали про Нескучный Сад, кде собирались такии жа далбаёбы, как мы. Коля схадил на разветку в этат нискучный нехуйя сад и мы начели гатовить сибе фэнтэзийный экуипмент и легенду, с каторой сабирались там паивицца. Веть проста так низзя, ты должен там какуи-то расу предстовлять, интересы там всякие. Мы решили быть гномами, гномы веть очень свирепый нарот и спуску никаму не дают. Вопщем у нас всё было прадумано. Из обрезков какейных клюшег пацаны заделали себе мечи, а я отличилсо, падайдя к абмундерованию с полнай сирьйознастью, таксызыть. Веть там так можна палучить па репе што песдец (это я вперёд забегаю, извените).
Меч я сибе сделал тоже из клюшки, но выточил именно в форме меча и пакрасил спецальной такой отражающей сирибристой краской, типа мифрил и вся хуйня. Натурально веть далжно быть, мы же гномы, а не лохи какие-нить. Щит выпелил из фонеры, а шлем я сибе зделал из ведра и покрасил и шлем и щит в такой жа отражающе-сирибристый цвет. Ебался я с этими даспехами очень долга, но эта таво стоило – пацаны все батинки сибе закапали слюнями. Единственае, чево мне не хватало для полнаво щастья – брани. Армора блять. Не буду же я на себе таскать бочку испот таксичных атходав, пральна? Я же не рабакоп.


В адин пецдатый день мы папёрлись в энтот Сад. Нарот на эсколаторе шарахался от троих дебиляторов с лицами средневековых ваителей, каторые несли на сибу хуеву тучу предметов, о каторых пастаронний человег не имел ни молейшево преццтавления ну иле догадывалсо. Облачившись перед садом в даспехи и прицапив мечи к паясам, мы папиздили в сад. Не успели мы вайти, как на нас тут же накинулась группка каких-та странных сусчеств, каторых мы, немнога пошарив ва лбу, решили напиздить, ну там баивое крещщение, панятно кароч. Гоблены палучили нешутачных пездюлей и большэ к нам не даёбывались.


Немнога пашарившысь по садеку мы прознали, што все внофь прибывшие далжны прахадить пасвящение. Папиздили мы на горку, где нас должны были посвятить в гномы, попути отбиваясь от всяких фентезийных монстрав. На горке стоял дядя, каторый паходу всех и посвящал. Глянув на дядю я ашалел – на дяде была кальчуга, самая настаящая кальчуга! Железная блять! Эту кальчугу я решил заполучить ваштобытонистало. Дядя окозался каким-то рыцарем Ебандилом или чото вроде таво. Дав нам глатнуть напитка богов (такая хуйня мерзкая кислая) и шарахнув каждого по башке нашими же мечами, он пасвятил нас в гномы. Вовчег стал Твурином, Колян Кригоном, а я Друрином. Очень пахоже не дурень, я знаю, нинада смеяцо.     Причём какда дядя нас посвящал, он нас па башке хуярил ат души. Я естесственно немного попытался увернуцца (больна веть бля), но дядя это заметил и въебал мне в бубен ещё раз, а патом и назвал так видимо в отместку. Ну ладно, сука, я тибе атамщу, йобаный паладин, падумал я и пашол к сваей гномавскай братве.


В следующие две недели мы как ашалелые насились па этаму нискучнаму саду и хуярились на мечах с орками, гоблинами, эльфами и прочей сказочной пакостью.
Пачувствав себя опытным байцом, я решыл бросить вызов етому ебучему паладину, который каждый день расхаживал по своей горке и в хуй не дул. А там, надо сказать, такая система была, типа есле тебе бросают вызов, то отказаца ты можешь тока па одной причине – если у тебя отломаны обе руки, обе ноги, а голова вапще в кармане. А есле струсишь – пашол нахуй из песочнецы, дизиртир. Я пришол в сваём ведрошлеме-дальнозоре, с мечом, щитом и желанием атамстить. А! Там ещё принято было говорить высокими речами. Подхожу я к этому паладину и толкаю ему в высоком штиле тему, что, мол, Ебандил, приветствую тебя, сына Хуялина, короля Мударисского королефства, знаменитого в битве на полях Пидерсии! Каменные Стражи Северного Покоя принесли мне весть, что сношался ты с королевой Хренасии вопреки её желанию, поправ законы справедливых штопесдец предков, поэтому вызываю тебя на бой честный смыть позор кровью или пошол нахуй из сада, ага.


Рыцарь сука взбеленился и без всяких дежурных приветствий вдрук как начал махать своей двуручной священной овощерезкой…. Песдец бля.
Вопщем сцепилесь мы с ним не на шутку. Как там в книжке описываеца – «Танец кленков прадалжался двадцать два года, двадцать два дня и в конце концов Друрин победил». То есть я. В пылу битвы я не заметел, што вакрук нашей рубиловки собралась нехуйовая куча народу. Как патом оказалось, этот поладин был самым крутым и паладинистым в этом садике, а я взял и напиздил его, огрев контрольным ударом па черепу. Но мне тагда было похуй.
Противнек мой был павержен. Пагеройски выпятив свою груть и воздев руки к небу, я праизнёс што-то типа «Свершилось правосудие, О, Великий Двалин!» и снял с нево ту самую кальчужку - а хуле, баивой трафей и неибёт.
Опосля мы с поцанами пабыстрее съебались аттуда, патамушта нарот уж как-то очень недружелюбно на нас сматреть начел. Но типерь я был ниуязвим.


Немнога палежав дома и зализав раны, я с поцанами снова пашол в садик и типерь уш ни адна злобная сука не смела напасть на нас, патамушто благадаря мне мы стали извесны там как «Гроза паладинов и прочей хуйни». Заняв пачотное место на горке, мы наслаждались сказачной атмасферой, царившей вакрук нас. Иногда там ещё устраивались такие массовые игры, типа алярм, блять, тревога нахуй, с перевала спускаюцо пещерные горные тролли, всем взять вазелин и на крепастные стены бегом блять камусказано!!!!
Тролли пёрлись арганизованной талпой, захватывая сральные кабинки (а это у нас типа удалённые посты были) и хуярили всех подряд - свой, чужой - допезды. Ну ани же тролли, им похуй каво лупить. И вот против троллей выходили рубицца силы света, а я в чесле прочих палкавводцев камандовал сваей бригадой с горачки – веть наш гномий клан акреп, патамушта к нам присадилось ещо человек пятнаццать-дваццать друринов. Таким бля гномавским хирдом врубались в талпу и атбрасывали непреятеля назат. Бывало и праигрывали, если тролли были уж очень горными и пещерными, но эта уже мелочи жызни…


Помню, андашды падашла ка мне девачька с ноклеенными острыми ушами (эльфийка типа) и сказала: «Друрин, великий и непобедимый и вопщем пиздец я какой молодец, возьми моё сердце и меня в своё королевство, буду тебе женой и прочей скотиной». Я немнога ахуел канешно от такого перформанса, но виду не подал и эльфийке вежлево отказал. Мы же гномы народ мускулистый, нас не заманишь сиськой эльфийской! И чё это за раса такая палучица – Гнэльфы. Не раса, а ахтунг какой-та чесслово бля. Паслал иё нахуй кароче.
Эльфийка на свайом ибанутом наречии што пракречала в небеса и съеблась в напровлении яибу. Нарот вакрук чота как та засуетился и мне тожа не па себе стало. Мы с пацанами атлавили какова-та чела из клана этих ночных шлюхов и патребовали штобы он перевёл, чё она там вякнула. Этот поганец сказал, что она – Последняя(!) из рода великих и тёмных как хуй их бога эльфов и пошла жаловаца на меня Ледяному Дракону – их пакравитилю беспезды, патамушто ей отказывать было нельзя нифкоем случае. Аткудаш я знал, блять? Гномы веть не экстрасенсы нихуя.


Йебать, тока драконав нам тут и не хватало – падумол я и оперативно с пацанами эвакуировалсо из садика къебеням ©, типа у меня в гасударстве налоги не плотют и вапще я занят и почивать хочу, отъебитесь.


…Боязно просто было, мне паладина впалне хватило, а хуйевознает чё там за дракоша припрёца. Пасидев дома с недельку мы пошли в садек с надеждой, што дракон улител в свою лапландию навсекда и забрал с сабой эту эльфийскую ябеду-карябеду за песдобольство. Хуй там – дракон медленно расхаживал по нашей горачьке. Вон ани, вон ани, эти гномы! - закричал какой-та эльф-стукачок. «Ннннуууу, сссуукааа, я те пакажу гнев Двалина» – праскрипел я зубами, а тем временем дракон очень стремительно спускалсо с горачьки в направлении нас.
Дракон был настаящим – на башке у нево был какой-то девайс (видимо из ахотничьево магозина), каторый натуральной драконьей башкой выглядел. Наплечники, крылушки сзади (небальшие правда такие), прочая поебень – всё шипастое такое, угрожающее. Страшно блять, ёбанаврот. В правай руке черезчур длинный меч, наверное, антигномовый какой-нить, а в левай предмет непанятный и етат предмет меня, кстате, пугал больше всево. И рычит сука пастаяно, ну веть дракон же, надо понемать бля. А потом таким замогильным свистящим голасом гаварит: «Ты есть Друрин, который отказал Последней из рода тёмных Эльфов?» «Я!», - говорю. Дракон залип секунт на десять, патом каким-та непанятным для меня образом эта хуйня в руке СД (Сирибристый Дрокон) загарелась. Всьо, песда мне значет.
«ТААКККК УУУУМРИИИИИИИИИИИ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!» - прорычал дрокон и пошол в атаку. Бля…


Непонятная хуйня оказалась баллончеком с какой-та аццкой горючей смесью. Теперь я понял, зачем СД нужен был такой длинный меч - с дальней дистанции он не давал к сибе падхадить – подносил к башке этот балончег и пшыкал полуторамитровой струёй пламини, как настящий сука огнемётшайтан, а мечом с дальней дестанцеи хуярил супастата. «Ах ты пидарас крылатый, ну каг же тибя взять-то…» – вот так я размышлял, када у меня загарелся левый рукав. Харашо зима была бля – затушыл о ближайшый сугроп.
Ваапще, есле честно, драко была предрешена – против драконав нет приёмав, эта точно. И мне настал бы писдец и прешлось бы жениццо на эльфийке, если п я осталсо жыв. В атчаянии я метнул в дрокона сначало щит – прамахнулсо, метнул мечь – попал в руку с хуйнёй, но асоба сильнава урона не нанёс и тут …чё-то паламалось в огненном миханизме дрокона и балончег самапраизвольна паджок руку СД. Патом раздалсо хлапок и Дракон за сикунду привротился в птицу-Фенекса, красивую такую, огненую. Переваплащенее беспесды. Щас, думаю, васкреснет из пепла и такда всьо – пешыте нахуй письма рунами. Дракон тем временем вижжял и  каталсо па снегу, пытаясь патушицо. К СД на помащь бежал нарот са всех канцов садека – ну веть каг таг – дракону дали песды – интересно веть.


Карочи, многа песдеть не буду – дракона патушыли и вроде он даже на своих крыльях свалил с поля брани. Пацаны в сумотохе куда-та падивались, а я, васпользававшись маментом сйобся, а то как бы мне не надавал песды клан опущенных и злобных эльфав. Но у ворот садека меня паймали как раз те самые очень горные и пещерные тролли. Один тролль палучил в голаву, второй по яйцам, а от остальных трех троллей палучил я. Атпиздели меня, Грозу Паладинов, Убийцу Серебристово Дракона, атпиздели какии-та сраные тролли. И кальчугу и шлем, гандоны, отняли.


А на следущий день на нашей ПТУ-шной линейке (эта када все выстраиваются хуйпайми зачем и стараста рапартуит о наличии чилавек), каторую обычно проводил деректор, было объявлено, што Василий Игнатич, бля, вчера абжогся от газовой плиты, в каторой чота паламалось и уроки геаметрии на неделю у всех отменяюца. Через две секунды из нашей калонны послышалось сразу три синхронных, как плавание, ржача – это смеялись мы, грозные и бесстрашные гномы.
«Плитаааааабляяяааать, гаааазовааааяяяаааа, бляяяаааать, мугагаааа!!!!!!! Дракооон бляааааааать, Серебриииииистый нахуй, сирибриииистыыыммм меечоооомммааааааааааблляяяааааааа……..» – захлёбывались мы соплями.


Вот такой я был Друринь. За Морию нах!


mailto:[email protected]